Какой удивительный, упоительный жизненный период. Всю сознательную жизнь я хотела быть не собой. Проживала чью-то жизнь и не задумывалась об этом. Не думала, что это никому не нужно. И ничего этим не изменишь.

В юности хотела быть, как модель с журнала. Потом забивалась татуировками, чтобы самой себе не казаться, как все. Поступила в хореографический, чтобы мной гордился А.Е. Едапин, которому, по сути, я до лампочки. Читала то, что читал человек, что мне нравится. Думала, что так буду знать то, что знает он. Шлялась ночами с малозначительными для себя людьми, вдруг скажут, что я какая-то не та, если не пойду. Желала быть, как Бейонсе. Потом, худела столько лет, чтобы кто-то меня полюбил. Потому что кто-то решил, что я толстая и некрасивая. И пройдя все это, осознала, что лучше самой меня — нет. Я — самый идеальный образ для себя самой. Со всем своим сумасшествием, добротой, радостью, эмоциями. Со всей своей энергией, личностями и потоками. Со всеми идеями, проектами, книгами.

Проживая чужую жизнь, я являлась хронофагом собственного времени. Все казалось, стану той-то, да той-то и жизнь начнется, а она то шла. Задумалась сейчас и испугалась, что прошло бы так 20лет, оглянулась, а меня-то и не случилось. Страшно так стало. Горько. Отчаянно.

Это ж нужно было прожить четверть века, чтобы заметить жизнь! Осмелиться наслаждаться ею, купаться в ней, любоваться ею. Не быть одержимой мифами (только греческими), образами, человеками. А просто быть, наслаждаться и любить все, что имею. Таланты свои любить, откапывать их, развивать. Помнить, что творческий человек  в стае не летает. Не стесняться себя. Не шуршать хвостом от языка. Быть ясным и ровным. Свежим и мирным.

Какой дивный период. Период, когда встал с постели и пошел рисовать воздух. Не потому, что кто-то так делал, не потому, что кому-то это нужно, не потому, что это принято, а потому, что ты сам увидел его в окно.

Я больше не хочу проживать чужую жизнь. Только если свою.

Для чего женщина хочет казаться стервью (именно мужского рода)? Глупость какая. Разве женщина не может быть просто, женщиной? Со всеми ее достоинствами и недостатками. Обязательно кого-то строить из себя? Играть? Примерять образы?

Так это смешно смотрится. Стоишь такой с мужчинами, смотришь на женщину, что ужом кроет свои же шутки. Танцует на углях перед тобой, а ты эти угли и не разжигал. Даже не поддавал жару. Сидел, ел, говорил иногда, так как ел. А перед тобой светопреставление. Если их две — игра престолов буйным красом. Мужчинам, возможно, это нравится, а для меня — дичь. Главное, как говорится, за себя знать, но когда все видно — в чем прелесть? Стервь — умеющая брать лишь телом. Как оправдать это? Создай паблик про то, что мужики — козлы, а ты — пальма.

Эх… странное время.  

Какое же ты красивое существо! Есть в тебе и мужчина, и женщина. Какое ты утонченное и тонкое явление. И пожар в тебе, и ледник. Голова твоя на севере. Тело твое на юге. Люминесценциями рот наполнен твой. Малахитовым зноем глядишь в чёрные дали. По кусочку тебя не растащишь. По петельке тебя не распустишь. Хочется полного, цельного в рот засунуть. Прятать там тебя. После заката доставая, и вертеть в руках, разглядывать. В третий глаз зацеловывая, все руки твои согревая.

Шпион! Выйди вон!

Ревность. Серная кислота моей души. Ревность. Как бомба на Хиросиму. Губит всех моих цветочных детей. И детей их детей. И детей их детей. Ревность – десятый дантовский круг. Тот круг, в коем даже Люцифер страдает.

Она ведь появляется не сразу. Как опухоль, ей же время нужно, чтобы разрастись. И лечись потом от нее. Вырезай, облучай. Мурашками ерзает в моей голове, заставляя произносить такие вещи, которые во здравии я бы не произнесла. В данности я рада, что живу одна. Что дома одна. Что комната пуста и никакое ухо не слышит моего беспричинного горя по человеку, которого нет рядом.

Ревность – истинная баба. Не девушка, женщина, а баба. Телуха прям. Ибо она подталкивает женщину на любые поступки, кроме адекватных. Двадцать пятым кадром сверкает перед глазами. Образами, человеком, которого ты решила приобрести себе в подчинение. Именно так. Решила, что ты властная и распыляешь теперь свою власть, как яд над полем картошки. Забываешь, что свобода – превыше всего. Любовь – это свобода. Жизнь – это свобода. Но ты, в сговоре с этой бабой Бабарихой, затеваешь гнилое. Шаманишь над собой в себе, призывая с того света духа по имени «Собственничество», а он ведь придет. Придет и голову тебе оторвет. Растянет тебя по частям света, моргнуть не успеешь. Сожрет всех твоих, костями расплюется, а после, и тебя сожрет. Станет потом рукой твоей в зубах у себя ковырять. И станешь ты лежать в желудке, пока еще не переваренная, лежать и думать, что наделала, глупое существо! Поможет тебе Бабариха? Нет, конечно! Она ведь тебя продаст «Собственничеству». Заложит, как отцовские часы в ломбард. Подставит палец к губам и прошипит: «Тсссссс….».

Ревность, уходи. Уползай под камень, я открою шире рот, до желудка, где ты притаилась! Нет для тебя причин! Да и как можно ревновать того, кто технически есть, но не существует рядом? Идиотка.

Как круто интересоваться человеком. Наблюдать за ним, его повадками, волосами, джинсиками. За всем! Все это форма игры. Как это интересно! Подумать если, мы разные все, как семечки в подсолнухе, как волосы в носу, а тяготеем друг к другу неистово.

Мне кажется, смотреть на человека — есть наивысшее удовольствие. Поведение человека, как почерк или зубы, индивидуально. Нюансы сразу служат и говорят. Как человек держит руки, как улыбается, как чешет нос, как закладывает волосы за ухо, как пялит глаза, как дышит, как обнажает родинку, когда чешет шею, как проводит по бедру, как держит руку между колен, словно греет — все кричит, горит, говорит. И ты разгадываешь: Как он ест? Как чихает? Как моет руки? Как умывает лицо? Как надевает носки? Как плачет? Как говорит с набитым ртом? Как держит за руку? Чем пахнет?

Человек, ты самое загадочное существо на земле! Я не могу тебя узнать. Тебя столько, что иногда, я не могу тебя понять. Твои поступки… Что движет тобой! Но то, как ты не видя сам, любишь себя прикосновениями, повадками, привычками — бесценно!  

Что за мультик такой «Дюймовочка»? Что за обсосня!? Я возмущена до невозможности! Что за мультик такой про безвольную карлицу, что готова была выйти замуж за каждого, кого ей сулили чужие звери и насекомые!? Да ей просто фартануло, что ласточка за ней прилетела! Фартануло. Не прилети она за ней, эта карлица без мнения, выскочила бы замуж за крота и жила бы под землей.

В голове не укладывается, ты прожила все время на улице, зима тебя потрепала, и ты случайно попала к полевой мыши. Та тебя накормила половиной зерна и что? Все? Право на тебя имеющая? Сутенерша твоя? Только вдуматься! Какая-то мышь, которая тебе ни сестра, ни мать, вы даже не дружите! Вы только познакомились. Шали не рвали, войну не прошли, и эта не понять, кто берет, и толкает тебя замуж, нанимает пауков за тобой следить. А ты соглашаешься и нет, чтобы сказать:" Тетя, очнитесь! Вы пьяны, идите домой. Какой замуж? Кто вы такая мне? Никуда я не пойду " — она берет и прощается с солнцем, травой, куском говна на дороге. Это ведь проще всего, чем что-то решить. Как проститутка.

Кошмарный мультик. Почему Дюймовочке никто не предлагает работу? Или уехать заграницу? Все пихают ее замуж. Что там за этим " замужем ", что нужно так отчаянно совать женщину туда? Это значит, что баба ни на что не способна, кроме как замужем быть? Ну, это же унизительно!

Я решила, мои дети, которые навряд ли у меня будут, смотреть этот мультик не станут. Смотреть, как безвольная баба перебирает мужиков, дабы выйти замуж за самого богатого и педиковатого, чтобы не работать, и ей еще не угодишь? Нет, спасибо. 

Нет ничего интимнее, чем видеть человека не голым, а настоящим. В доверии к тебе, к себе, к вам. 

Нет счастливее момента молчания и улыбки. Улыбка — детская красота Бога. Когда младенец улыбается. И ты, улыбаясь человеку, видишь именно ее — эту детскую улыбку. Она заменяет все диалоги и монологи.

Драгоценные моменты отдачи: когда голова человека прижимается к твоей грудной клетке. К твоему дому солнца. Слушает раскаты твоего сердца. Как оно громыхает колесницей. А ты светишься. А ты посылаешь себя впитаться сквозь поры в человека, пролезть в уши, постучать в висок. Наполнить его мякотью теплоты, чтобы он в ней не нуждался. Чтобы он явился счастливцем. 

Когда мужчина кладет свою голову на грудной сейф женщины — это есть акт материнства. 

Когда женщина жмется к мужскому сердцу в железе — это есть акт подлинной любви. 

Слушаю сейчас песню, готовлюсь к пробежке и думаю о таких вещах. Значит, песня хорошая. А значит, задевает за мертвое. 

Как это может существовать в одной плоскости?

Я люблю воду. Мне кажется, в прошлой жизни я была русалкой. Вода делает меня медленной и хрупкой. Неосязаемой.

Ныряю и начинаю танцевать в глубине. Не закрываю глаза, словно гляжу в душу воды. Мне нравится следить за движениями под водой. Мне мила их поволока и сонливость. Невесомость. Женственность. Под водой я — положительно заряженная частица. Гимнастка. Балерина. Тягучий мед. Женщина.

Хобби: нырнуть в бассейне до дна и сидеть там. Смотреть по сторонам. Осязать руками дно. Прогибаться в арку, раскинуть руки, словно упасть в обморок. Натянуть стопы, закрыть глаза, словно мы с водой сливаемся в нежнейшем поцелуе. Так медленно всплывать на дно поверхности. Что есть дно? Начало поверхности или подводная мгла?

И как такое отношение к воде может перемежаться со страхом утонуть? Боюсь однажды впустить воду в свои легкие и бронхи, открыть для нее двери и потерпеть потерю себя.

Возможно, такое случается с теми, кто не уважает воду. Кто пошлит и смеется над ней. Она показывает свою силу и завоевывает.  

Иногда мне очень трудно принимать себя. Прям сижу и не выношу себя до дрожи. Все потому, что я отчаянно пытаюсь доказать самой себе, что я обычнее обычной брюквы. И как только в этом уверяюсь, взрываюсь. Ползу, как сель в дождливый день.

Все мне кажется, что у меня хуже, чем у других. И привычки, и нрав, и тело, и мысли. Какое отсутствие эгоизма, Маша. Полнейшее отсутствие эгоизма.

Вот сижу, смотрю на картину Andrew Wyeth и так плачу. Плачу от того, что искусство может пробуждать такие эмоции. Это всего лишь картина, а мне она такой не видится. Мне не видится, я и есть эта картина. Зачем мне просто смотреть? Я чувствовать желаю. Мне кажется, когда происходит такая реакция – это истинная похвала для создателя. Состояние катарсиса в человеке – цель искусства.

Когда я научусь принимать себя, а не терпеть? Когда же это случится? Со всеми своими картинами в голове, музыкой, и чувствами, что с ноги отворяют двери….